Жизнь и бизнес честного лоха в современной России - Страница 69

– В пустыне, случается, осадки не выпадают годами, – вздохнул Сэм.

– Если всё-таки были хотя бы редкие дожди, влага могла сконденсироваться вблизи поверхности за счёт резкого снижения температуры в ночное время.

Елена достала металлическую рамку и вместе с Сэмом направилась вниз по склону. За растрескавшейся почвой рамка вдруг резко повернулась вправо. Елена подошла к тому же месту с другой стороны, и индикатор вновь подал знак. – Попробуем копать здесь. – Но чем? – Вот этим, – Елена передала Сэму рамку. Он вырыл ямку. Под верхним безжизненным слоем песок ещё хранил влагу. Елена достала платок и, погрузив его как можно глубже, осторожно вынула на поверхность и отжала несколько капель в целлофановый пакет. За полчаса набрали миллилитров триста – угроза смерти от жажды отступила.

Вернувшись, они обнаружили, что я заснула в тени большого валуна. Но что-то было не так – какое-то щемящее чувство опасности. Не сразу заметили, что с вершины камня медленно спускается змея. Опомнившись, Сэм схватил булыжник и, с размаху размозжив голову опасному пресмыкающемуся, отбросил в сторону обмякший шнур.

– Эти расщелины кишат гремучими змеями, так что надо быть начеку. Кстати, у этих гадов есть большое преимущество – они могут голодать до двух лет. В отличие от нас, змеи выработали уникальную стратегию ограничения потребляемых ресурсов – в отсутствии пищи сначала они расщепляют кишечный жир, затем жировые ткани печени, и, наконец, в ход идёт сердечная мышца. Однако, как только появляется еда, сердце восстанавливается.

Тем временем спускались сумерки, растворяя в себе реальность. При других обстоятельствах это зрелище показалось бы волшебно восхитительным – ярко-красный шар солнца быстро падал за холмы, небо превращалось в покрывало из чёрного бархата, по которому кто-то щедрой рукой разбросал гроздья бриллиантов чистейшей воды. Такого количества звёзд я не видела никогда. Это был особый мир, не имеющий ничего общего с каменными джунглями больших городов. Хотелось забыться и заснуть, но из-за боязни скорпионов решили дежурить по очереди.

Сэм собрал горку увесистых камней и расположился так, чтобы обе женщины были постоянно в поле зрения. В темноте ночи застыла непроницаемая тишина, только звёзды сверкали в своём особом ритме, наполняя пространство неслышимой музыкой космоса. Резко похолодало. Внезапно раздался резкий словно выстрел звук – горные породы трескалась под действием перепада температур. Но женщины продолжали спать.

Я слышала не то во сне, не то наяву громкие противно гортанные крики – так кричат во время драки мартовские коты.

– Брысь! – я окончательно проснулась. Площадка, на которой мы заночевали, была окружена – в темноте зловещими огнями горели десятки пар угольков. Рёв не умолкал, но зверей видно не было – их чёрные тела сливались с ночью. Сэм дремал в сидячем положении, а Елена что-то невнятно бормотала во сне. Что делать? Надо было разжечь костёр. Я осторожно протянула руку к сумке, вынула из неё последний газетный листок, чиркнула зажигалкой. Внезапно площадку окружили многочисленные костры – казалось, что все звери вспыхнули разом. Оглушительный рёв эхом отозвался в горах. – Люба! Что с тобой? Зачем ты подожгла газету? – Елена вырвала горящую бумагу из рук сестры и засыпала её песком. – Тебе что-то приснилось?

Я огляделась – вокруг гранитная тишина ночи. – Ты тоже вскрикивала во сне. – Мне почудилось, что на нас надвигается огненный шар. Внезапно раздался скрежет. Трёхметровый овальный валун, возле которого мы расположились, казалось, ожил. Кряхтя и постанывая, камень сдвинулся с места. Не намного – сантиметра на два-три. Сползать он не мог – рельеф шёл на подъём, значит, валун двигался вверх, оставляя за собой борозду. Я ощупала гладкую поверхность. От неё исходило тепло – так вот почему мы не замёрзли ночью. Валун вдруг изменил направление, движение его замедлилось, камень начал остывать. Всех охватило чувство, будто перед ними живой организм. Сонливость улетучилась, мы пребывали в состоянии того возбуждения, которое овладевает всем существом в минуты экстрима.

Я встрепенулась и прислушалась. Сквозь непроницаемую тишину ночи проникали чьи-то голоса. Вернее слышала я только бульканье и потрескиванье, а слова и фразы рождались прямо в мозгу: «Все чудеса это Я – Зонд, кваркониевый компьютер, внедрённый в центр вашей планеты машинной цивилизацией. В моём банке данных информация о всех землянах, предметах и событиях. Я могу управлять ими посредством невидимых сверхтонких глюонных цепей, пронизывающих толщу Земли. Вы встали на путь развития искусственного интеллекта, способного к самоэволюции, но мы достигли этого 15 миллиардов лет назад. Нам нужна материя вашей и других планет для создания новых киборгов, и нам не нужны конкуренты. Живите своей обычной биологической жизнью, если не хотите, чтобы вас уничтожили те, кто намного опередил вашу цивилизацию».

В лучах восходящего солнца пустыня вновь превратилась в неземной ландшафт. По зыбучим пескам медленно двигался огненный шар. Приблизившись к Елене, шар начал быстро уменьшаться в размере и со свистом и треском втянулся в почву. Послышался шум вертолёта. Сделав круг над площадкой, пилот выбрал походящее для приземления плато. По трапу спустились трое мужчин в форме с эмблемой ФБР. За ними вышел… Гарри Гарднер. На какое-то время Елена оцепенела, затем начала будить меня и Сэма. Увидев Гарри, Сэм стремительно схватил крупный камень и заслонил женщину. Проводник приблизился к Елене, и она инстинктивно ощупала его. – Земная плоть, – пробормотала она. На лице Гарри появилась его обычная загадочная улыбка.