Жизнь и бизнес честного лоха в современной России - Страница 34

* * *

В девять часов вечера я, Лиза и Глеб собрались в чайной комнате. Пили чай с крыжовенным вареньем. Ягоды были желтые, прозрачные, в каждой ядрышко из дольки грецкого ореха. Лиза направилась к стенному шкафу – холодильнику, открыла дверцу. Там стояло великое множество заготовок. Каждая баночка особенная, с изюминкой – царское варенье из черешни с миндалем, абрикосовое варенье с зернышками и тому подобное. – Да, идиллия, – облизнулся Глеб, заметив, что мой взгляд устремлен на содержимое шкафа. – Ни в одном ресторане нет такой вкуснятины. Я обедаю там только в командировках. Недавно плавал на теплоходе в Саранск. Познакомился с одним армянским предпринимателем. Представились друг другу: – Миша Бабаян, две торговые палатки. – Глеб Раевский – городской ломбард, японские компьютеры. Миша глаза вытаращил и говорит: – Так что же ты так мэлко плаваешь? Я бы на твоем месте все продал и купил харошую должность. – Возраст не тот. А ты сам? – Я мечтал стать чиновников, но мне всего моего имущества не хватит, чтобы пробиться в их круг. Часы пробили десять. – Что-то Оксана задерживается. – Девочка красит забор, а после этого я разрешил ей прокатиться верхом на мустанге.

Глеб взял мобильный и отошел к окну. – Коля, где Оксана? – Все по плану, как и договаривались. – О чем вы договаривались? – вмешалась я. – Не волнуйся. Просто я организовал для девочки настоящее приключение. – Глеб взглянул на часы, – через тридцать минут мы отправляемся. Ты ездишь верхом? – Да, приходилось. Но что все это значит? – Ты говоришь, что Оксану не заставишь читать классику? – Да, проглотила только «Всадника без головы». – Ну, вот – фишка в том, что Коля Хаунд нанял несколько актеров из гастрабайтеров для инсценировки. В данный момент Оксана находится в шалаше на необитаемом острове на реке Миссисипи. В действительности эта речушка носит название Курица, но я на время игры ее переименовал. – Как там оказалась моя Оксана? – Каталась на мустанге вместе с всадником без головы, и конь ее сбросил. – Как такое могло прийти тебе в голову? У девочки и без того расшатаны нервы. – Не волнуйся – за ней наблюдают. – Кто? – Команчи во главе с Эль-Койотом. – У меня нет слов! – Успокойся! Среди них мой друг Майкл Валецки по прозвищу Морис мустангер – психолог из Штатов. Все будет как в романе. Я обещал хорошо заплатить всем участникам. Сейчас мы поедем в конюшню. Коля оседлает нам мустангов, и мы двинемся на поиски пропавшей. Чудесное спасение, и девочка запомнит это на всю жизнь.

* * *

Через полчаса всадники выехали на широкую просеку, окаймленную полосками дикой сливы. Коля сорвал несколько ягод и галантно предложил их мне. Я машинально положила сливу на язык и тут же выплюнула – мякоть была кислая и терпкая. Дикорастущий сад заканчивался у обрыва, ведущего к речке. К берегу подступали темно-зеленые кусты, от чего Курица и впрямь походила на многоводную реку. – Перед нами открываются просторы Миссисипи. Мы почти у цели, – Коля пришпорил коня и начал спускаться с холма. Остальные последовали за ним. В свете фонарей показалось большое склоненное над водой дерево. Легкий ветерок колдовал в листве. Казалось, что чья-то невидимая рука выводит на ветвях-струнах загадочную и пугающую тему с вариациями. Возле уткнувшейся в островок верхушки дерева я заметила что-то, напоминающее шалаш. Лошади смело вошли в воду. Соскочив на землю, я бросилась к дереву. – Оксана! Оксана! – я заглянула в шалаш. Там никого не было. – Глеб! Ее здесь нет! – я поднесла фонарь к лицу брата. Оно было покрыто смертельной бледностью. – Без паники! – буркнул Глеб и достал мобильный. – Алло! Алло! Майкл? – Карамба! Это не Майкл. Я Эль-Койот. – Брось эти шутки. Где девочка? – В надежном месте. – Кончай базар! Немедленно привези ее к шалашу. – До чего дошли эти новые русские! Нам жрать нечего, а они в команчей играют. – Шамиль, это ты? – Проклятье! Повторяю в последний раз: «Я Эль-Койот». – Чего ты хочешь? – Команчи вышли на тропу войны. Требуют выкуп за Оксану и этого янки. – Мы же договорились о цене! – Тысяча чертей! Мы тут посоветовались и решили, что за двоих можем получить вдвое больше. – Где Майкл? – Там же, где и девчонка. 200 тысяч баксов, и ты получишь их без единой царапины. Не вздумай обращаться к ментам – завалю обоих. – Глеб, это блеф? Игра? – в моём голосе еще звучала надежда. Глеб молчал. – А-а-а… Что ты наделал?! – я завыла и с кулаками набросилась на брата. – Дура! Идиотка хренова! – я выглядела совсем обезумевшей. – Да не волнуйся ты так! В крайнем случае, я заплачу. Это была моя идея, мне и расхлебывать. – Ну, уж нет, дудки! Чтобы ты, Глеб, разорился из-за этой мрази?!

Коля судорожно сжал кулаки. – Что ты предлагаешь? – Только не кипятись – сначала выслушай. Понимаешь, надоело мне копаться в дерьме. Я способен на большее. Предлагаю сделку: я беру на себя операцию по освобождению заложников, а ты делаешь меня своим компаньоном. – Это не возможно. – Выбирай: либо тебя привлекут за соучастие в захвате заложников, либо ты соглашаешься на мое предложение. – Хорошо, я полагаюсь на тебя. – Цена слову – копейка. Нужны гарантии. Названную Шамилем сумму ты выдашь мне под расписку. – Я согласен на твои условия… Люба, нам придется вернуться. Не волнуйся, все будет нормально.

* * *

Свет едва пробивался сквозь узкие щели сарая. Оксана приподнялась и опрокинула пластмассовую бутылку с водой. Вода быстро впитывалась в земляной пол. На обрывке грязной газеты рядом с заголовком «Очередь на пути в чистилище» лежала четвертинка серого хлеба. Девочка бросилась к двери и начала трясти ее. Дверь поддалась. Образовался просвет шириной в пол ладони. Прижавшись спиной к противоположной стене, Оксана изо всех сил ударила пяткой. Раздался металлический скрежет – на двери сарая висел амбарный замок. Послышались голоса. Восточный язык. Разобрала только три слова: «аллах акбар и доллары». На берегу сидели четверо. Один из них, мужчина лет пятидесяти на вид обратился к остальным на ломаном русском: – Не рекомендовать меня убивать, Эль– Койот. Это глупо. Мое правительство будет расследовать… – Какой я тебе Эль-Койот? – Шамиль обмакнул в речку платок и начал стирать с лица красную гуашь.